Соцгорода планеты СССР: справочная статья к циклу “Плывущий город (заметки по поводу исторических памятников Норильского региона)”

Автор: Владимир Козлов

Аннотация серии статей

Весной 1991 года газета “Советский Таймыр” опубликовала “Свод памятников истории и культуры Таймырского полуострова”, сопровождавшийся небольшими комментариями. Суть их сводилась к следующему: через то, что дорого разным народам, населяющим полуостров, показать основы культуры, объединяющей людей разных этнических и социальных групп. Два года спустя эта работа была взята за основу при создании видеофильма “След”. След, оставленный человеком на земле Таймыра. Так уж случилось, что эта работа практически не затронула Норильск. Только сейчас, спустя почти 15 лет, появилась возможность поразмышлять над его историческим наследием

.Индустриализация была краеугольным камнем создание тоталитарной системы в СССР. Жёсткое планирование не только производственной деятельности, но и всей жизни человека было подчинено одной задаче: максимального использования возможностей этого человека для создания в кратчайшие сроки промышленности ориентированной на выпуск продукции военного назначения. Для этого была разработана теория соцрасселения и как воплощение её в жизнь построены города нового типа – соцгорода.

Соцгорода изначально задумывались так, чтобы они были наилучшим образом приспособлены к задачам социального управления (содержали строго определенные типы жилищ, основывались на конкретных планировочных структурах, включали конкретный список объектов обслуживания, фиксированный социально-профессиональный состав населения). Являясь центрами окружающих их непролетарских поселений и выполняя по отношению к ним функцию сосредоточения органов власти, Соцгорода одновременно выступали форпостами размещения контингентов силовых структур,

предназначенных для подавления потенциально возможного внутреннего сопротивления как в самих городах, так и на прилегающих сельскохозяйственных территориях. Считалось, что эти территории по рассчитанным планам производства сельхозпродуктов будут обеспечивать город продуктами питания, а город будет оказывать им строго регламентированную техническую помощь и таким образом выступит проводником пролетарской культуры среди аграрного сектора экономики. Таким образом реализовывался тезис «максимального сосредоточения всех ресурсов для быстрейшей индустриализации страны».

Архитектор Моисей Гинзбрук, работавший с Николаем Милютиным (создавшим теорию «линейного города») над воплощением в жизнь теории соцрасселения (размещение промышленности по территории страны как развертывание единого процесса производства и распределения продукции), был сторонником малоэтажной жилой застройки соцгородов, растянутых вдоль транспортных магистралей. В Норильске эта теория реализовывалась на практике. Улица Октябрьская длинной в три с половиной километра служила осью, вокруг которой строился город.Справка от автора

Индустриализация была важнейшей частью ленинского плана строительства социализма в СССР. К середине 1920-х она стала основой военно-оборонной доктрины СССР. Фактически это означало милитаризацию экономики и соответственно централизацию управления всеми ресурсами страны. Под эту систему управления были созданы конкретные планы промышленного и неразрывно связанного с ним гражданского строительства. Для того чтобы в короткие сроки создавать промышленные предприятия, ориентированные на спланированный сверху продукт, труд рабочих и сама их жизнь должны были полностью зависеть от руководства предприятий.

Теоретически это обосновывала концепция социалистического расселения (соцрасселения), в основу которой был положен принцип: бытие первично, сознание вторично. Эта концепция рассматривала размещение промышленности по территории страны как развертывание единого процесса производства и распределения продукции. Согласно ей в роли «пролетарских центров» новых промышленных районов и, соответственно, новых административно-территориальных образований, должны быть созданы поселения особого типа — соцгорода, где коммунистическое бытие должно определять сознание человека.

Главным генератором воплощения в жизнь идеи соцрасселения в советском госаппарате был Николай Милютин. Работавшая с ним группа архитекторов (Моисей Гинсбург и его коллеги) пыталась придать новым поселениям хоть какое-то подобие человеческого лица. Гинзбург был дезурбанистом и сторонником малоэтажной жилой застройки будущих соцгородов, растянутой вдоль транспортных магистралей. К дезурбанизму склонялся и Милютин. Его теория линейного города хорошо стыковалась с дезурбанистическими концепциями Гинзбурга. Официально программа строительства излагалась так:

… Необходимо, чтобы вновь строящиеся города были построены на принципе полного обобществления форм обслуживания бытовых и культурных нужд пролетариата и на началах полного обобществления воспитания детей.

Задача управления производством тесно увязывалась с выбором средств принуждения людей к труду, в числе которых жилище играет ключевую роль. Согласно Милютину, два момента должны были быть преодолены: «строительство квартирного жилья и замкнутые центрические градостроительные планировки». Первое вытекало из задач индустриализации – снижения затрат на обслуживание населения и максимального использования рабочих рук в промышленном производстве. Второе – было собственной градостроительной идеей Милютина, предпосылкой теории «линейного города».

«Соцгорода» 1930-х строились для людей, занятых принудительным трудом и попавших туда не по своей воле. Начиная с 1929 года и до конца сталинского правления квартиры для рабочих планами строительства не предусматривались. Норма обеспечения населения жилой площадью планово уменьшалась (в новых промышленных городах иногда до 1, 7 кв. м. на человека). Ненавистная Милютину эклектика очень быстро превратилась в официальный и единственно разрешенный советский стиль (сосуществование богатого декора, заполняющего все поверхности постройки и экономной «краснокирпичной» архитектуры). В начале 1930–х годов генеральные планы промышленных городов Урала и Сибири разрабатывала группа немецких архитекторов Эрнста Мая. Они быстро поняли, что СССР «ещё долго сможет строить только примитивные бараки». Исходя из этого сделали проект «развивающегося барака» который входил в застройку первичной структурной единицы «соцгорода» – укрупнённого жилого квартала с развитой системой культурно-бытового обслуживания. Такие кварталы, построенные в рамках концепции урбанизма в 20–30–х годах ХХ века во многих городах СССР внесли реальный вклад этой концепции в практику социалистического градостроительства.

Барачные посёлки с общими кухнями, уборными, общественными банями, столовыми и магазинами на ведомственных предприятиях проектировались ведомственными же проектными группами. Вместе с массовым жильём для рабочих они проектировали для начальства разного уровня и ансамблевое домостроение (в стиле сталинского ампира) с квартирами от достаточно скромных до очень роскошных.. Соцгорода первой пятилетки строились в основном в отдалённых районах вблизи от мест добычи сырья и источников энергии т.е. там, где местное население было незначительно. Это означало, что рабочую силу надо было подвозить туда согласно плановым разнарядкам, для чего создавалась законодательная база (командировки, от которых нельзя было отказаться) и пропагандировался соответствующий образ жизни («мой адрес не дом и не улица, мой адрес Советский Союз»).

Самый северный город мира – Хаммерфест, в нём проживает примерно 5500 жителей. По карте он на градус выше Норильска. Однако Норильск (наравне с Дудинкой) – самый холодный город на планете, а норильский Соцгород изначально планировался минимум на 30 000 человек. В 1933 году под горой Медвежий камень уже шли работы «…на 16 апреля 1933 года по Норильскстрою рабочих, служащих, инженеров и техников – 517. Членов профсоюза – 327, работает коренного населения – 20 человек, женщин – 35. Соревнующихся – 250. Из них ударников – 85…», а эскизный проект, планировку и основные положения технического проекта поселка в увязке с проектом комбината «Норильстрою» следовало представить в Наркомат не позднее 1 марта 1938 года. Пока проектировщики стояли у кульманов, в тундре вблизи строившихся промышленных предприятий возникали бутовые и гипсовые одно- и двухэтажные дома. А рядом с ними разрастался «Шанхай» – так называли десятки балков (утеплённых как попало небольших сараев), где выживали в морозы и пургу отбывшие свой срок или расконвоированные заключённые.

В балках стояли железные печки, топившиеся углем, нары, заменявшие отсутствовавшие койки, самая примитивная грубая мебель: столы, табуретки. Иногда роль табуреток выполняли деревянные ящики. Порой жили тут целыми семьями, но только детишек я здесь не встречал

– так описывает быт «Шанхая» житель Норильска начала 1950-х годов.

26 октября 1938 года на совещании, которое вел возглавлявший строительство А.П.Завенягин, было принято решение, два пункта которого касались развития жилищного строительства:

…В том случае, если вышеуказанная площадка окажется недостаточной для размещения 30-40 тысяч жителей, попытаться вести планировку с учетом расширения соцгорода на восток от линии железной дороги Норильск-Валек и, если понадобится, на северо-запад вдоль берега озера Долгого и далее через реку Щучью на площадку у озера Тис-Кель. Жилстроительство строящегося в настоящее время поселка ограничить застройкой уже намеченных проездов. В дальнейшем этот поселок считать аварийным.

Аварийный посёлок (р-н ул. Заводской и ул. Горной) с двух сторон был ограничен сопками, его зажимали промышленные предприятия, – главными были металлургические заводы. Сразу за ним строили Соцгород и дальше Горстрой (так назывался современный Норильск). В Соцгороде на Октябрьской улице было построено два здания, которые выделялись из всей застройки: дом инженерно-технических работников (ДИТР)и здание управления комбинатом. Для проживания руководства и высоких гостей на берегу озера на краю Соцгорода построили несколько одноэтажных деревянных коттеджей, а неподалёку от них здание средней школы.

В 1953-м году, когда в связи со смертью Сталина произошли серьёзные изменения во внутренней политике СССР, в Норильске было построено 42 тысячи квадратных метров жилой площади. Это была капля в море нечеловеческого сосуществования. Более половины норильчан ютились в барачных поселках, в бараках на 250 человек. Можно попытаться представить себе, в каких условиях жили заключённые, если даже в самых лучших домах Норильска по воспоминаниям «старожилов»:

В квартирах было центральное отопление, но оно бы ничего не стоило, если наряду с ним не были бы установлены печки-буржуйки. Дело в том, что, когда на город обрушивалась пурга — а это на Таймыре нередкое явление, — температура в комнатах снижалась чуть ли не до нулевой отметки

Тем не менее «заключенные норильских лагерей оставили у меня очень хорошее впечатление — вспоминала Раиса Евстигнеева-Дулинскас, работавшая в те годы вольнонаёмной – добрые, порядочные люди». В проектной конторе, где она работала чертёжницей, инженерами и архитекторами трудились в основном заключенные, среди них профессор математики Шмидт, академик Мазманян, очень талантливый инженер Стрельцов. «Помню певца Львовской оперы – вспоминала она – Владислава Михайловича Малеца — своим красивым баритоном он иногда во время маркировки плит и балок напевал романсы и арии из опер».

Указ о преобразовании Норильска из рабочего поселка в город встретили 77 тысяч норильчан, почти 68 тысяч из которых были заключенными Норильлага. В наиболее жёстких условиях существовали двадцать пять тысяч политзаключённых шести отделений ГОРлага (Государственного особого режима лагеря). «Демократические преобразования» после смерти Сталина в Норильске вылились в восстание заключённых, расстрелы и казни зачинщиков, создание «демократической республики за колючей проволокой», беспределом уголовников.

Этот народный взрыв снёс памятники Сталину, которых тогда насчитывалось не менее трех. Очевидцы вспоминали, что монумент, стоявший возле городского стадиона, сбросили с постамента и раскололи на куски, а гипсовые осколки разбросала по улице; памятник Сталину возле железнодорожного вокзала утопили в реке Щучке; сталинский бюст, стоявший в управлении металлургических заводов, демонтировали и закопали ночью на территории Никелевого завода. 22 августа 1956 года из столицы пришел приказ об окончательной ликвидации системы норильских исправительно-трудовых лагерей.

Молодежь города вышла на необычный субботник: снимали колючую проволоку и сжигали старые лагерные бараки. Историческими памятниками тех событий стоят сегодня сохранившиеся здания Соцгорода: ДИТР (дом проживания инженерного руководства) с несколькими двухэтажными домами в стиле «сталинского ампира» и три деревянных коттеджа. В интернете есть сообщение о том, что если пройти от кафе «На Горной» в сторону Заводской через пару рядов гаражей и свернуть налево между очередными рядами, то упрешься в каменный барак с двускатной крышей и врезанной в торец парой ворот. Вроде бы это сохранившийся барак из той жизни Соцгорода. Косвенно это подтверждается распоряжением норильских властей о сохранении исторического наследия от (программа 1995-2000 г.г.) намечавших провести реставрацию одного из сохранившихся лагерных бараков.

Обосновать необходимость сохранения зданий сталинской эпохи – задача не из простых. Занимаясь ей, предупреждают специалисты, в первую очередь следует исследовать процесс формирования и изменения цензурных требований внутри сталинской архитектуры.Справка Всемирной Энциклопедии Путешествий

Редакция портала напоминает, что публикация материала автора не означает обязательного согласия редакции с заявленной автором социальной или политической позицией.